Не знала как быть с этим балом. Детей оставить не с кем, да и платья у меня не было подходящего для столь "значимого" мероприятия в моей жизни. Все таки соберутся все "сливки" общества, которые и сливками-то назвать сложно. В моем понимании все, кто вертелся рядом с герцогиней, точно такие же непробиваемые эгоисты. Хотя, именно такими быть очень удобно. Они всегда идут напролом, по головам, стремясь к своей цели и плевать им, что кто-то может от этого пострадать. Ведь главное для них – достичь желаемого. 

Вот граф Норинген совершенно другой. Пусть он и тот еще говнюк, но все же не заслуживал, чтобы его как красу-девицу тащили против воли в храм, заключать брак. Я считаю это унизительно для мужчины, тем более для такого, который привык жить своими принципами. Все таки он должен желать женщину и добиваться ее, а получается, что граф и герцогиня поменялись местами.

Все же сон сморил меня, и я уснула до восхода солнца.

Сидела на песчаном берегу моря, наслаждаясь тем, как пенистые волны лижут мои босые ступни, и тут где-то в отдалении послышался грохот, вырывая меня из такой приятной безмятежности. Распахнула глаза, подскакивая на кровати. Сердце колотилось в груди словно сумасшедшее. За один миг перед глазами столько ужасов пробежало, начиная от взломщика и заканчивая кровавыми разводами на полу.

«Дети!» – выбежала в коридор, наблюдая заспанных близнецов, которые вышли из своей комнаты, потирая кулачками глаза.

– Что случилось? – взволнованно произнесла я, замечая Кристиана, который виновато вышел из купальни, отодвигая ногой металлический таз, в котором мы мыли Бельена.

– Я… это… нечаянно, – буркнул он, стоя в одних штанах и отсвечивая голым торсом. Идеальным таким… с кубиками… На миг кинуло в жар, и я резко развернулась спиной к проверяющему. 

Набрав полную грудь воздуха, натянула на лицо улыбку и, чуть наклонившись к детям, произнесла:

– Еще совсем рано, вы немного подремлите, а я пока завтрак сделаю. Мы ведь сегодня хотели за книгами ехать, помните?

Дети сонно закивали, зевая и отправились к себе в комнату.

– Так от страха и помереть недолго, – буркнула я, смотря на Кристиана, который топтался за моей спиной, шокировано оглядывая комнату детей. – Что? – прищурилась, чувствуя, что из его рта так и хочет вылететь колкость.

– Ничего, – хмыкнул он, – просто… как они здесь спят?

От услышанного стало так неприятно. Сама прекрасно понимала, что всей мебели требуется замена, причем в каждой комнате, но где на это взять средства? Да, у нас были деньги, но я была уверена, что их не хватит на две кровати сразу. Я хотела сегодня узнать цену и если она устроит, то естественно купить. Малыши не должны жить как в хлеву. Чистота чистотой, но ведь уюта тоже хочется.

– Я уже говорила, что мы живем скромно, Кристиан. У нас нет средств, чтобы в один миг полностью все заменить. Со временем, но не сразу, – прошла мимо замершего графа, который словно специально сложил руки на обнаженной груди, отчего его мускулы увеличились в размере, так и приглашая потрогать их. – И будь любезен, надень рубашку! – кинула я через плечо. – Нечего сверкать наготой!

– А мне нравится, как ты сверкаешь ей, – прилетело тихое вслед, и я замерла, моментально понимая о чем именно он говорит.

Пискнув, влетела к себе в комнату, закрывая дверь. 

«Как только забыла? С этим волнением и испугом от звона металлического таза выскочила в коридор в ночной рубашке, которую купила себе на рынке в прошлый раз. Мне понравилась она, выше колен, из мягкого материала, только грудь уж слишком сильно подчеркивает, но ведь я ее для себя купила, а не для кого же. Так ведь? –  от смущения щеки зарделись. – Совсем головы на плечах нет, щеголять перед графейшеством в ночнушке! – ругала себя. – Но ведь я же не специально! Даже не подумала об этом, когда, испугавшись за детей, выскочила в коридор…» 

– Ладно, Вика! Сделай серьезное лицо и не подавай вида, что тебе стыдно! 

Спустя некоторое время я хозяйничала на кухне, занимаясь завтраком. 

Мне так хотелось как можно скорее обновить все в доме. Моя бы воля, я бы заменила все, мебель, шторы, полы, обои… 

«Кстати обои… Надо бы глянуть, что почем» – взяла себе на заметку.

– Ну что за баловство за столом? – возмутилась я, когда Энкель, прожевывая бутерброд, отвлекся на Бельена и подавился. – Вот покушай, а потом уже можешь играть, – произнесла тише, похлопывая ребенка по спине.

– Да! Никакого баловства… за столом, – тише закончил граф, получая недовольный прищур от мальчугана. 

– Доедайте и поехали, чтобы успеть вернуться в обед, – собрала опустевшую посуду со стола и понесла ее к раковине.

– У вас какие-то планы? – услышала голос Кристиана, который весь завтрак не сводил с меня глаз. Было так неловко и одновременно волнительно. В общем, я осталась голодной, потому что не смогла съесть ни крошки, ковыряя ложкой в каше.

– Да, мы едем книжки покупать, – известил графа довольный голосок Самиры.

– Меня с собой возьмете? – спросил он, как я поняла у девочки.

– Зачем это? – настороженно спросил Энкель, озвучивая мои мысли. 

– Ну-у-у, может, помочь что донести, – протянул проверяющий, как то подозрительно на мой взгляд.

– У тебя сегодня выходной? Снова? – не удержавшись, все таки посмотрела ему в глаза.

– Я тут подумал, что уже три года отпуск не брал. Вот решил, что пора бы и отдохнуть. А заодно и забор покрашу, ты же просила, – улыбнулся мужчина, все больше вводя меня в ступор своим поведением. То он шипит и оскорбляет, то ведет себя как мальчишка.

«Что у него в голове? Ничего не понятно!» 

– Если дети не против, то я тоже нет, – пожала плечами, возвращаясь к мытью посуды.

Как же сложно было чувствовать его взгляд кожей. От напряжения даже руки задрожали, отчего я начала ругать себя, внушая успокоение.

«Кристиан… сложно находиться с ним рядом… Но зато мы в безопасности, а ради этого я спрячу свои непонятные чувства и буду делать вид, что он мне неинтересен!»

30. Я верю в лучшее

Кристиан

– Ты можешь ко мне не жаться? – шикнула Патрисия, когда дети, сидящие в экипаже напротив нас, уставились в окно, бурно обсуждая проплывающий мимо пейзаж.

– Да больно надо, – хмыкнул, чуть отодвигаясь, но на очередной кочке вновь возвращаясь на прежнее место и делая вид, что я здесь совершенно не причем, а всему виной неровности дороги.

– Ты издеваешься? – вновь шикнула мне в ухо Трис, опаляя горячим дыханием и распространяя по коже волны мурашек.

– Ничуть, – качнул головой, смотря в бездонные омуты глаз, которые так и притягивали к себе.

Понимаю, что это можно назвать баловством, которым я с детства не занимался, но мне так хотелось привлечь внимание Патрисии к себе, потому что с завтрака она упорно делала вид, что меня не существует. Игнорировала мои вопросы, тут же уделяя внимание детям, отходила чуть дальше, стоило встать рядом с ней, пропускала мимо ушей мои безобидные подколки… В общем, делала все, чтобы я почувствовал себя пустым местом. Что сказать? Меня это задело и, как ни странно, вызвало обратный эффект. Поэтому-то я и лез из кожи вон, нарушая ее личные границы. 

Комната, в которую меня поселила Патрисия, была, мягко скажем так, простенькой. Но я и не ожидал шикарных хором. Скрипучая кровать, которая реагировала на каждое мое шевеление, выцветшие обои, перекошенный шкаф, немного обгрызанный коврик по центру, запах сырости… Сразу видно, что эта спальня никому не принадлежала. Но мое мнение поменялось, когда я увидел купальню и комнату детей. Купальня еще ладно, старая сантехника, местами в разводах от ржавчины, это не так проблематично, а вот обожженные кровати близнецов и вся оставшаяся мебель в детской на какой-то промежуток времени повергли меня в шок.  

После вчерашней недомолвки, когда я ляпнул не подумав, старался сидеть на попе ровно и никуда не лезть. Чувствовал, что Патрисия возмущена и может выгнать меня в любой момент, даже несмотря на то, что мое присутствие для нее и детей сейчас просто необходимо. Поэтому убранство остальных комнат, кроме гостиной, кухни и той, что выделили мне, оставалось для меня секретом. Это уже потом, когда Трис шмыгнула в свою спальню, пугаясь, как девчонка, что я заметил ее обнаженные стройные ноги, решил проверить потихоньку другие комнаты. И увиденное оказалось еще хуже, чем я мог себе представить. Все разваливалось буквально на глазах. Мебель, полы… Стены стояли, и на том спасибо.